Теорий великое множество. Некоторые люди уверены, что полнота и изобилие приводят к чувству вины, а следовательно к страху перед возмездием, здесь прослеживаются религиозные мотивы, христианские нормы добродетели. Анна Горландер утверждает, что внешность влечет за собой соответствующее содержание. Таким образом, подтянутость и женская худоба подразумевают энергичность и подвижность. Другие считают, что приближение женских форм к мужским объясняется большим количеством гомосексуалистов среди дизайнеров-модельеров, которые приветствуют идеал мужеподобности в женской фигуре. Один фактор часто приводится как общий для 20-х и 60-х годов: эти периоды характеризуются обретением женщинами большей экономической независимости. Освобожденные в основном от своих домашних обязанностей, когда веками они растили детей, вели хозяйство, современные женщины, высокообразованные и профессионально подготовленные, должны выглядеть не так, как домохозяйки. Они, в сущности, должны быть более мужественными. Абсолютно точно, что  женственная и мягкая представительница прекрасного пола не воспринимается как серьезный и компетентный специалист на любой работе. Большая же грудь сразу меняла оценку: мягкая, несерьезная и т.д.

Поэтому я прекрасно понимаю женщин, которые для должного успеха в мире бизнеса могут позволить себе не иметь больших бедер, бюста и кудрей, олицетворяющих их женственность. Даже когда вы просто проплываете по офису, покачивая полными округлостями, будут ли так же заняты деловыми проблемами мысли тех мужчин, которые увидят вас? Некоторые писатели видят в стремлении женщин к женской худобе проявление неудовлетворенности и угнетенности в современном обществе, подсознательное желание занимать как можно меньше пространства, различные комплексы неполноценности и тому подобное. К сожалению, эта теория довольно объективна. Сегодня на женские плечи свалилось такое количество мужских проблем, что естественной физической формой для них стала именно худоба.  Одно очевидно: какова бы ни была причина «ультрахудосочной» моды, для нас она также актуальна, потому что мы участвуем во всем этом. Следовательно, давайте попросту все вместе прекратим это безумное стремление занимать как можно меньше места в пространстве. Посмотрите как издеваются над своим телом, давайте и мы перестанем ненавидеть себя. Если мы не будем тратить на эту бессмысленную борьбу столько сил, они нам очень пригодятся в нашей нелегкой жизни.

Кроме личностных, субъективных причин «ультратонкой» моды есть и такая, как сексуальная революция 60-х годов. Впервые ее исследовал Кинси в 50-е годы. Затем работу над изучением этого явления продолжили Мастере и Джонсон. Один из писателей назвал это время «эрой выставления напоказ», когда отбрасывались всяческие ограничения во время отдыха — демонстрировались все прелести настолько откровенно, насколько это было возможно, а и иногда и больше. И только чтобы показать естественную красоту женского тела, движение за освобождение женщин настаивало на ежедневном сжигании бюстгальтеров. Затем настала очередь еды. До 1959 года производство диетических продуктов было слабо развито. Но в том году американская компания Мида Джонсона начала широкомасштабную пропаганду диетической формулы, названной Метрика, которую подхватили тогда только медицинские журналы. Но постепенно все обратили внимание на это, и уже за 1961 год продукция диетической промышленности принесла доход в 100 миллионов долларов. Так начался постепенный, но неумолимый уклон к экстремальной женской худобе в женской моде. Тоненькие изящницы, это необыкновенное направление моды и всей жизни, не выходили на сцену до середины 60-х. Но уже прослеживалась тенденция обретения популярности таких форм. Далекими от мальчикообразных худышек, но уже все более и более воздушными становились и законодательницы мод. В 1954 году Кристиан Диор шокировал мир моды представлением своей коллекции в Нью-Йорке на сверххудых моделях, примерно таких же, какие мы видим сейчас.

Пятью годами позже Метрополитен Лайф Иншуренс Компани опубликовала совершенно зверские диаграммы соотношения рост — вес, которые послужили мощным стимулом к ускорению роста популярности сверххудых и ультраплоских. В этих публикациях давался развернутый «научный» анализ и обоснование взаимосвязи между крайней худобой и здоровьем, в чем мы теперь справедливо усомнились. Существует масса идей и мнений, касающихся веяний моды. Некоторые провозглашают непременно «худую» моду и ничего больше, другие являются сторонниками «песочных часов*, третьи ратуют за чувственные формы. Но все эти, дискуссии отошли на второй план после того, как научно-популярные издания стали публиковать статьи и диаграммы, доказывающие необходимость худобы для здоровья и красоты. Они заявляли: «Эй, ребята! Мы открыли, что очень плохо для здоровья быть толстым, мы вам докажем, что это так». И доказывали. Вслед за ними агенты моделей воскликнули: «Посмотрите! Каких сногсшибательных красоток мы отыскали! Как прекрасно они вписываются в новые понятия красоты!» Далее — модельеры подхватили: «Наши новые превосходные модели будут смотреться только на худеньких и плоских. Но какие это модели!» Быстро перестроившаяся пищевая промышленность, начавшая выпуск продуктов с минимальным содержанием углеводов, поддержала кампанию. Все эти четыре фактора создали необходимый экономический и общественный баланс, противостоять которому оказалось не под силу. Сложилась такая ситуация, когда все, что поддерживало моду на пухленьких, «песочные часы» и другие типы, не выдержало бешеной конкуренции и сошло со сцены.

Хотя, как это было всегда, выразительные формы имели своих поклонников, мода целиком и полностью переориентировалась на сверххудобу. Для подавляющего большинства женщин было ужасно осознать, насколько они не соответствуют стандартным нормам. «Ученые» доказывали, что даже если их габариты вдвое больше параметров новомодных супермоделей, их здоровью угрожает опасность. А чтобы довести себя до хотя бы «вдвое больше», многим нужно было подвергнуть себя ужасным мучениям. И началось это сумасшествие. Сильфиды начали свое триумфальное шествие по страницам модных журналов. Продюсеры приглашалина роли героинь исключительно худых и плоских. Дизайнеры одежды ориентировались только на них же, забывая о других формах и пропорциях. Мода стала неестественной. Вот почему вокруг нее столько волнений и настоящих страданий. Она искусственна, надуманна. Другими словами, мода на сверххудобу положила начало этому безумному и опасному бегу по замкнутому кругу. Если бы нашлось тогда больше смелых и независимых людей, которые бы воспротивились такому узкому взгляду на критерии привлекательности! Тогда бы создатели моделей не забыли и о пухленьких, полненьких. Тогда бы прекрасные героини в фильмах не были такими изможденно худыми. Насколько радостнее была бы наша жизнь!